Неточные совпадения
Говор народа, топот лошадей и телег, веселый свист перепелов, жужжание насекомых, которые неподвижными
стаями вились в воздухе, запах полыни, соломы и лошадиного пота, тысячи различных цветов и теней, которые разливало палящее солнце по светло-желтому жнивью, синей дали леса и бело-лиловым
облакам, белые паутины, которые носились в воздухе или ложились по жнивью, — все это я видел, слышал и чувствовал.
Была средина мая.
Стаи галок носились над Петровским парком, зеркало пруда отражало голубое небо и
облака, похожие на взбитые сливки; теплый ветер помогал солнцу зажигать на листве деревьев зеленые огоньки. И такие же огоньки светились в глазах Варвары.
Плавание в южном полушарии замедлялось противным зюйд-остовым пассатом; по меридиану уже идти было нельзя: диагональ отводила нас в сторону, все к Америке. 6-7 узлов был самый большой ход. «Ну вот вам и лето! — говорил дед, красный, весь в поту, одетый в прюнелевые ботинки, но, по обыкновению, застегнутый на все пуговицы. — Вот и акулы, вот и Южный Крест, вон и «Магеллановы
облака» и «Угольные мешки!» Тут уж особенно заметно целыми
стаями начали реять над поверхностью воды летучие рыбы.
В моих записках отмечено, что иногда сивок бывало очень мало, а иногда очень много; были года, в которые я слышал только их писк и видел их
стаи, кружившиеся под небесами, как темное
облако, но не видал их опускающихся на землю; в 1811 году сивки не прилетали совсем.
Озимые куры, или сивки (они же и ржанки), огромными
стаями начинают виться под
облаками так высоко, что не всегда разглядишь их простыми глазами; но зато очень хорошо услышишь их беспрестанный писк, состоящий из двух коротких нот: одна повыше, другая пониже.
Мне случалось наезжать на
стаи куропаток, которые при мне прятались таким образом, потому что в то же время видели плавающего в
облаках своего смертельного врага.
И вдруг охотник слышит, что в вышине, под
облаками, раздаются какие-то особенные звуки; он легко узнает их: это дребезжащий свист или шум от резкого полета огромных
стай нырков.
Осенью озеро ничего красивого не представляло. Почерневшая холодная вода била пенившеюся волной в песчаный берег с жалобным стоном, дул сильный ветер; низкие серые
облака сползали непрерывною грядой с Рябиновых гор. По берегу ходили белые чайки. Когда экипаж подъезжал ближе, они поднимались с жалобным криком и уносились кверху. Вдали от берега сторожились утки целыми
стаями. В осенний перелет озеро Черчеж было любимым становищем для уток и гусей, — они здесь отдыхали, кормились и летели дальше.
По небу, бледно-голубому, быстро плыла белая и розовая
стая легких
облаков, точно большие птицы летели, испуганные гулким ревом пара. Мать смотрела на
облака и прислушивалась к себе. Голова у нее была тяжелая, и глаза, воспаленные бессонной ночью, сухи. Странное спокойствие было в груди, сердце билось ровно, и думалось о простых вещах…
В голове Кожемякина бестолково, как мошки в луче солнца, кружились мелкие серые мысли, в небе неустанно и деловито двигались на юг странные фигуры
облаков, напоминая то копну сена, охваченную синим дымом, или серебристую кучу пеньки, то огромную бородатую голову без глаз с открытым ртом и острыми ушами,
стаю серых собак, вырванное с корнем дерево или изорванную шубу с длинными рукавами — один из них опустился к земле, а другой, вытянувшись по ветру, дымит голубым дымом, как печная труба в морозный день.
От
облаков падали на землю густые
стаи теней и ползли по ней, ползли, исчезали, являлись снова…
Ветер затих. Густые
облака дыма не крутились уже в воздухе. Как тяжкие свинцовые глыбы, они висели над кровлями догорающих домов. Смрадный, удушливый воздух захватывал дыхание: ничто не одушевляло безжизненных небес Москвы. Над дымящимися развалинами Охотного ряда не кружились резвые голуби, и только в вышине, под самыми
облаками, плавали
стаи черных коршунов.
Мы шли узкой тропинкой, по ней взад и вперёд ползали маленькие красные змейки, извиваясь у нас под ногами. Тишина, царившая вокруг, погружала в мечтательно-дремотное состояние. Следом за нами по небу медленно двигались чёрные
стаи туч. Сливаясь друг с другом, они покрыли всё небо сзади нас, тогда как впереди оно было ещё ясно, хотя уже клочья
облаков выбежали в него и резво неслись куда-то вперёд, обгоняя нас.
Быстро носясь кругами в высоте,
стая гонных, или чистых, голубей то блестит на солнце яркой белизной, то мелькает темными пятнами, когда залетит за
облако, застеняющее
стаю от солнечных лучей.
На краю синих небес чернелись леса, а с противоположной стороны находили мутные снежные
облака, как будто гоня перед собою
стаю перелетных птиц, без крика, одна за другою, пробиравшихся по небу.
В нем все закопошилось, заметалось, испуганное ослепительным светом: целая
стая маленьких большеголовых «бычков» носилась туда и сюда, поворачиваясь точно по команде; стерляди извивались, прильнув мордой к стеклу, и то поднимались до поверхности воды, то опускались ко дну, точно хотели пройти через прозрачную твердую преграду; черный гладкий угорь зарывался в песок аквария и поднимал целое
облако мути; смешная кургузая каракатица отцепилась от скалы, на которой сидела, и переплывала акварий толчками, задом наперед, волоча за собой свои длинные щупала.
По чистому, глубоко синему небу плыли белые
облака. Над сжатыми полями большими
стаями носились грачи и особенно громко, не по-летнему, кричали. Пролетка взъехала на гору. Вдали, на конце равнины, среди густого сада серел неуклюжий фасад изворовского дома с зеленовато-рыжею, заржавевшею крышею. С странным чувством, как на что-то новое, Токарев смотрел на него.